Мальчик-Натуральчик
Что общего между звездой «Гарри Поттера» Томом Фелтоном и главным зданием ЭКСПО в центре Астаны? Ответ — канадский фильм «Альтер» финского режиссёра Тимо Вуоренсолы. Этой осенью, спустя почти два года после съёмок, казахстанские зрители наконец-то смогли увидеть, каким получился фильм, в котором любимый актёр детства многих из них снимался в столице их необъятной родины. Как говорится, велика страна, а противные Драко Малфои всё равно как-то органичнее смотрятся лишь в Астане.
Своим мнением о фильме делится и корреспондентка MNU Newsroom Париза Сабиржан.
Материал вышел совместно с «Новой газетой Казахстан»
***
Сюжет фильма «Альтер» разворачивается в рамках классической, но актуальной (по крайней мере — внешне) антиутопии, в которой общество разделено по генетическому принципу. Перед нами мир, переживший ядерную войну, и человечество в нём адаптировалось к новым условиям путём генетической модификации. В результате этого ценность человека определяет набор его ДНК.
Общество жёстко разделено на два класса: генетически «улучшенную» элиту — Альтеров, и обычных, немодифицированных людей — Не-Альтеров. Интересно, что это разделение носит не просто классовый, а идентификационный характер, что делает его весьма актуальной темой в эпоху стремительного развития технологий.
Правда, в обществе будущего явная проблема с креативщиками, раз название поинтереснее второму классу людей оно придумать так и не смогло. Вот, даже мы просто попросили чат GPT сгенерировать такие названия — и вуаля! Стилистика искусственного интеллекта сохранена.
- Натуральчики — звучит почти как комплимент, пока не вспомнишь, что речь о людях без апгрейдов.
- Генетикошки — намёк на то, что они вроде бы с ДНК, но без «когтей» прогресса.
- Органики — будто они из эко-магазина, но без функции самовосстановления.
- Базики — от слова basic, потому что, ну, самые обычные.
- Сырые — как данные без обработки или тесто без дрожжей: вроде есть потенциал, но не допекли.
Главный герой фильма — Леон, которого и сыграл Том Фелтон. Он носит очки и шапочку, у него есть цветок и подружка Матильда… Ой, извините, это из другого фильма. Леон — гениальный изобретатель и бунтарь из угнетённого класса Натуральчиков, прикованный к инвалидному креслу. Он обитает в «нижних», более приземлённых и трущобных районах (как сказали бы в Алматы: ниже Ташкентской), в то время как элита — Альтеры — правят из сияющего, высокотехнологичного мегаполиса.
У Леона и его подруги Хлои будни состоят из краж передовых технологий, выращивания редких цветов и оказания помощи другим изгоям (чёрт, это всё-таки отсылка к Леону-киллеру, не иначе). Их рутинная жизнь прерывается, когда в город с концертом приезжает загадочная певица — Мира, за которой начинает охоту тайная организация местных радикалов.
Леон и Хлоя оказываются втянуты в масштабный конфликт. В ходе этих событий Леон обретает железный костюм и преображается в супергероя — Флауэрмена (цветочного человека), который использует цветы и их пыльцу в качестве уникального оружия. В его борьбе технология выступает как оружие угнетённых, а его интеллект и решимость становятся силой, которую система не может модифицировать или контролировать.
***
Теперь, когда вы прослушали синопсис, который мог придумать Джеймс Кэмерон, если бы он был бездарем, перейдём к оценке фильма. Да вы и так понимаете: если бы в фильме не снимался Том Фелтон и не использовалась Астана как одна из главных локаций, «Альтер» легко можно было бы пропустить, как и многие другие слабые фильмы (если это не сериал «Офсайд»: вот уж где ужас так ужас!). Но именно благодаря этим двум особенностям фильм действительно привлекает внимание.
Режиссёр не стал тратить огромные деньги на сложные декорации, а просто нашёл их в Астане.
Астана, а точнее её новый центр, стала готовым прототипом бездушного города будущего. Архитектура города, в частности павильоны ЭКСПО со своими стеклянными и современными формами, идеально ложится в этот образ.
Эти серые здания выглядят как монументы власти, построенной на холодном расчете и деньгах. Здесь нет места человеческой теплоте. Город в фильме — это символ бездушной корпоративной машины, в которой нет ничего человеческого. В жизни, конечно, по-другому, да-да.
Астана предоставила идеальный фасад, не требующий сложной доработки, чтобы показать мир тотального технологического контроля. Однако, несмотря на эффектность, роль Астаны именно как города-локации в фильме оказалась ограниченной. Да, на общих планах среди улиц небоскрёбов можно разглядеть знакомые здания — ту же «Абу-Даби Плазу», — а в центре внимания постоянно находится весь район Nur Alem (надо чат GPT попросить и ему придумать другие названия: всё равно район постоянно переименовывается). Но убедительный и живой мегаполис в низкобюджетных фильмах невозможен по определению. Режиссёр фильма совершил классическую ошибку провинциального казахстанца: приехал в Астану без денег. Результат — на экране.
Тимо Вуоренсола, который раньше уже снимал низкобюджетные проекты вроде «Железного неба» о нацистах, атакующих Землю с Луны, подтвердил свою репутацию гениального маркетолога, умеющего выжимать максимум из ничего. Тут уместно привести поговорку про создание конфетки из чего-то менее ароматного. Но «Железное небо» — это хотя бы ярко выраженная пародия. «Альтер» же, похоже, обыгрывает антиутопическую идею без иронии вообще или с таким тонким троллингом, что он и вовсе незаметен.
Главный художественный талант режиссёра — создание яркого визуала — стал же и главным недостатком картины. «Альтер» слишком сильно опирается на эффектный фон, тогда как проработка сюжета откровенно страдает: он избит штампами и перегружен деталями. С одной стороны, Вуоренсола рассказывает типичную историю про изгоя, который стал героем и победил власть (иронично, что такой фантастический сценарий перенесли именно в Астану). С другой, мир, в котором живет Леон, включает слишком много элементов и правил, которые картина с хронометражем в 87 минут просто не успевает объяснить зрителю. Чем-то похоже на новый Налоговый кодекс Казахстана.
Именно поэтому, несмотря на весь амбициозный концепт, качество фильма не дотягивает до уровня, который мог бы по-настоящему раскрыть потенциал его главной (да и вообще — любой) идеи. Присутствие Тома Фелтона, всё ещё любимого зрителями за роль Драко Малфоя, положение не спасает. Актёр, конечно, убедительно справляется с ролью бунтаря и Флауэрмена (до сих пор сложно осознать, что создатели и правда придумали такой концепт), демонстрируя, что способен нести тяжесть драматической роли вне образа Драко Малфоя. Но весь эффект от его присутствия сводится к тому, что фильм можно презентовать как «международный проект».
Но хотя бы круто, что тут играют казахстанские актёры — те же Данияр Алшинов и Линда Нигматулина, — пусть и во второстепенных ролях.
Да, стилистика «казахской» актёрской игры, возможно, отличается от привычных голливудских стандартов, но это не недостаток. Такая культурная особенность придаёт фильму необычность, хоть как-то выделяя его на фоне шаблонных боевичков. Опять же опыт для наших — почему бы и не порадоваться.
***
«Альтер» — это средняя по всем мерка картина, о которой, скорее всего, зритель забудет сразу же после выхода из кинотеатра. Данных по тому, как фильм прокатывался в стране, нет. В соседней России на него в сентябре-октябре сходило 70 тысяч человек, картина едва собрала 350 тысяч долларов (столько же, сколько и во всём остальном мире, вместе взятом). Что неудивительно: как целостное произведение «Альтер» имеет очевидные проблемы.
Однако выбор Астаны в качестве идеального места для съёмок и демонстрация её как города бездушного будущего, управляемого корпоративной властью, говорит о многом. Режиссёр, по сути, доказал, что архитектура столицы очень органично ложится в образ технологически развитой, но отчуждённой системы контроля. Фасад Астаны идеально передаёт идею, что люди, скрывающиеся внутри этих зданий, страшно далеки от народа. Это ни разу не комплимент столице — и уж точно какой-то тревожный симптом.
